Измаил и Квикег

Это верно, в  китобойном ремесле смерть  - дело  обычное: краткий  хаотический миг, так что и ахнуть не успеешь, а  уже тебя спровадили в Вечность. Но что  же из этого? Думается  мне, мы  порядком понапутали в этом вопросе Жизни и Смерти. Мне думается, то, что именуют моею тенью  здесь на  земле,  и  есть  на  самом деле моя истинная сущность.  Мне думается,  что,  рассматривая явления  духовные,  мы  уподобляемся устрицам, наблюдающим солнце  сквозь толщу воды  и  полагающим, будто  эта мутная вода есть наипрозрачнейший воздух. Мне думается, что тело мое - лишь некий осадок моего лучшего бытия. Да  право же, пусть  кто хочет забирает мое тело, пусть забирает, говорю,  оно  - не я. И потому: трижды  "ура"  Нантакету, а  также проломленному днищу  вельбота  и  проломленному черепу,  ибо  душу мою  даже самому Юпитеру не сломить.

***

Передо мной сидел человек, заброшенный за тысячи миль  от родного дома, проделавший долгий путь вокруг мыса  Горн - потому что другого  пути оттуда нет, -  один  среди людей, столь чуждых ему, точно  он  очутился  на  Юпитере;  и  тем  не менее  он держится  совершенно непринужденно, сохраняя полнейшее  хладнокровие,  довольствуясь  собственным обществом и всегда оставаясь самим  собой. Право же,  в  этом  виден  тонкий философ, хотя  он,  разумеется,  никогда  о  философии  и не  слыхивал.  Но, вероятно, мы, смертные, только тогда  можем быть истинными философами, когда сознательно к этому не стремимся. Если я слышу, что такой-то  выдает себя за философа, я тут же заключаю, что он, подобно некоей старухе, просто "животом мается".

Герман Мелвилл. Моби Дик, или Белый кит.

Конец главы

"... любовь не подчиняется законам — даже законам здравого смысла. Какая-то часть ее души потянулась к такой же, родственной части его души, пренебрегая всем, что в той было ей чуждого и не считаясь с внешними препятствиями".

"Дым! неужели всякая человеческая страсть перегорает и синей пеленой стелется над полями, на мгновение заслоняя солнце, всходы и деревья, а затем тает в воздухе, и день по-прежнему беспощадно ясен? Неужели всё остается, как было? Не совсем! Нет дыма без огня, а где прошел огонь, там что-то должно измениться".

Дафна Дю Мурье. Дом на берегу.

«Посмотрим» — неизменная фраза взрослых, которая должна приводить детей в ярость. На что посмотрим? Посмотрим, будет ли у взрослых хорошее настроение, будет ли царить гармония в их взрослом мире?

Думаю, каждому случается однажды в жизни увидеть мелькнувшее в толпе лицо и на всю жизнь запомнить его.

Правда — это то, что труднее всего бывает объяснить другим, и себе самому.

Когда увлекаешься прошлым, будь ты историк, или археолог, или даже топограф, то это как жар в крови: не находишь себе места, пока не откроешь разгадку тайны.

Любое целебное растение может стать и зловредным, стоит лишь чуть увеличить дозу.

Их отношения достигли той точки накала, когда его любовь к Изольде уже не может больше тихо тлеть и он не в силах ее сдерживать: либо она вспыхнет пожаром, так что небу станет жарко, либо загасить ее надо немедленно.

Я стоял у окна, наблюдая за ними, и странное волнение охватило меня – вовсе не потому что я, подобно управляющему, подсматривал за ними, а потому что в этот момент я вдруг ощутил
всю целомудренность их отношений, и неважно, если в иное время они давали всю волю своим страстям: сейчас в них не было никакого обмана, они были как бы освящены свыше; это были отношения, которых мне не дано узнать.
Интересно, думал я, мечтал ли Роджер, подобно большинству из нас, что однажды их жизни сольются; не в браке, и даже не в любовной близости, а в том необъяснимом соединении душ, в том молчаливом, интуитивном единстве, куда никто, кроме них двоих, не сможет проникнуть.