Измаил и Квикег

Это верно, в  китобойном ремесле смерть  - дело  обычное: краткий  хаотический миг, так что и ахнуть не успеешь, а  уже тебя спровадили в Вечность. Но что  же из этого? Думается  мне, мы  порядком понапутали в этом вопросе Жизни и Смерти. Мне думается, то, что именуют моею тенью  здесь на  земле,  и  есть  на  самом деле моя истинная сущность.  Мне думается,  что,  рассматривая явления  духовные,  мы  уподобляемся устрицам, наблюдающим солнце  сквозь толщу воды  и  полагающим, будто  эта мутная вода есть наипрозрачнейший воздух. Мне думается, что тело мое - лишь некий осадок моего лучшего бытия. Да  право же, пусть  кто хочет забирает мое тело, пусть забирает, говорю,  оно  - не я. И потому: трижды  "ура"  Нантакету, а  также проломленному днищу  вельбота  и  проломленному черепу,  ибо  душу мою  даже самому Юпитеру не сломить.

***

Передо мной сидел человек, заброшенный за тысячи миль  от родного дома, проделавший долгий путь вокруг мыса  Горн - потому что другого  пути оттуда нет, -  один  среди людей, столь чуждых ему, точно  он  очутился  на  Юпитере;  и  тем  не менее  он держится  совершенно непринужденно, сохраняя полнейшее  хладнокровие,  довольствуясь  собственным обществом и всегда оставаясь самим  собой. Право же,  в  этом  виден  тонкий философ, хотя  он,  разумеется,  никогда  о  философии  и не  слыхивал.  Но, вероятно, мы, смертные, только тогда  можем быть истинными философами, когда сознательно к этому не стремимся. Если я слышу, что такой-то  выдает себя за философа, я тут же заключаю, что он, подобно некоей старухе, просто "животом мается".

Герман Мелвилл. Моби Дик, или Белый кит.

Джеймс Холлис. Мифологемы

Мифологема – это мифическая идея или мотив. Несколько мифологем, соединенных в единое повествование, создают миф. Миф создает нашу жизнь независимо от того, насколько мы осознаем его присутствие. Мифы – это не просто древние истории, хотя мы можем ощутить на себе их неодолимое воздействие. Мифы – это символические выражения энергии, это такие конфигурации, посредством которых нас формируют и нами движут энергетические поля. Фильм, который вы посмотрели в прошлые выходные, сон, который вам приснился прошлой ночью, история, которую вы прочитали в статье вчерашней газеты, могут послужить примерами внешнего проявления сил и энергий, которые создают нашу жизнь.

***

Образ – это структура, обладающая способностью наполняться энергией, а будучи энергетически заряженной, она может вызывать отклик внутри нас. Как подобное вызывает подобное или несхожее вызывает несхожее, эта пробуждающаяся энергия движет нами независимо от того, хотим мы этого или нет. Наши предки были правы, когда персонифицировали любовь и ненависть, обращая их в лики богов, ибо они являются мощными властителями духа благодаря аффективно заряженным переживаниям.

***

Наша жизнь – это приглашение к сознательной рефлексии, это вызов выдержать, оказавшись свидетелем масштабной символической драмы, которая разыгрывается и в истории, и в каждом отдельном человеке.

Алексей Рейпольский - Синяя борода

Алексей Рейпольский - Ослиная шкура

Алексей Рейпольский - Золушка

Алексей Рейпольский - Спящая красавица

Иллюстрации к сказке Шарля Перро.

Невроз

То, что являет собой невротик и в чем он признается, только симптом. А симптомы в области психики никогда не указывают ясно на болезнь, наоборот, они укрывают ее, ибо, по мысли Фрейда (крайне своеобразной и новой), неврозы не имеют никакого содержания; каждый из них имеет только свою причину. Невротик не знает, чем вызвано его расстройство, или не хочет этого знать, или не постигает этого сознанием. Много лет подряд он претворяет свой внутренний конфликт в столь разнообразные навязчивые действия и симптомы, что в конце концов сам перестает понимать, что с ним происходит. И вот тут-то вступает в дело психоаналитик. Его назначением является помочь невротику разгадать загадку, ключ к которой он сам. В "деятельной работе вдвоем" он сообща с больным доискивается в зеркальном экране симптомов истинных, первичных образов расстройства; шаг за шагом проникают они путями психической жизни больного в обратном направлении вплоть до того момента, когда окончательно прояснится и станет понятным внутренний разлад.

Сновидения

Сновидение является посредником между миром наших потайных чувств и миром чувств, подчиненных нашему сознанию; благодаря ему мы можем знать многое такое, что в состоянии бодрствования соглашаемся знать неохотно. Ни один сон, утверждает Фрейд, не является до конца бессмысленным, каждому из них как полноценному душевному акту присущ определенный смысл. В каждом проявляет себя не высшая правда, не божественная, не внечеловеческая воля, но зачастую самая затаенная, самая глубокая воля человека. Правда, этот вестник не говорит языком обыкновенной нашей речи, языком поверхностным, он говорит языком глубины, языком бессознательного. Поэтому мы не сразу постигаем его смысл и его назначение; мы должны сперва научиться истолковывать этот язык. Новая, подлежащая еще разработке наука должна научить нас закреплять, постигать, переводить на понятный нам язык то, что с кинематографической быстротой мелькает на черной завесе сна. Ибо подобно всем первобытным языкам человечества, подобно языку египтян, халдеян и мексиканцев, язык сновидений пользуется исключительно образами, и всякий раз мы стоим перед задачей претворить его символы в понятия.

Бессознательное

Наша жизнь во всей ее полноте не развивается свободно на началах разумности, но испытывает непрестанное давление со стороны бессознательного; каждый миг новая волна из бездны позабытого якобы прошлого вторгается в живую нашу жизнь. Вовсе не в той величественной мере, как полагаем мы ошибочно, подчиняется внешнее наше поведение бодрствующей воле и расчетам рассудка; молниеносные наши решения, внезапные подземные толчки, потрясающие нашу судьбу, исходят из темных туч бессознательного, из глубин инстинктивной нашей жизни. Там, внизу, теснится слепо и беспорядочно то, что в сфере сознания разграничено ясными категориями пространства и времени; там бродят яростно желания давно заглохшего детства, которые мы считаем давно похороненными, и время от времени прорываются, жаждущие и алчущие, в нашу жизнь; страх и ужас, давно забытые сознанием, вздымают свои вопли ввысь, по проводам наших нервов; страсти и вожделения не только нашего личного прошлого, но и истлевших поколений, страсти и вожделения наших варваров-предков сплетаются корнями там, в глубине нашего существа. Оттуда, из глубины, возникают наиболее личные наши поступки, из области таинственного исходят внезапные озарения; сила наша определяется иной, высшей силой. Там, в глубине, неведомо от нас, живет изначальное наше Я, которого наше цивилизованное Я не знает больше или не желает знать; но внезапно оно выпрямляется во весь рост и прорывает тонкую оболочку культуры; и тогда его инстинкты, первобытные и неукротимые, грозно проникают в нашу кровь, ибо извечная воля бессознательного - воспрянуть к свету, претвориться в сознание и найти выход в действие: "Поскольку я существую, мне надлежит быть деятельным".

Стефан Цвейг. Зигмунд Фрейд.